Непальское счастье

Те, кто хотя бы раз вкусил горный трек в Непале, сюда возвращаются. Спросите своих друзей – убедитесь. Большинство из них возвращается за формулой ускользающего непальского счастья, которую невозможно прочесть. Я попробовала это сделать  во-второй раз в  нынешнем летнем сезоне. Тщетно:-)

Нынешним летом  непальцам повезло. Из-за закрытия тибетской границы  гималайские тропы со стороны бывшего Королевства Непал  увеличили свою нагрузку. Даже в дождливый несезон иностранных туристов по ним ходило больше обычного.  Туристические потоки из Европы, России и Китая потекли в Покхару, а  оттуда в Gohrepany, где при хорошей погоде видны вершины восьмитысячников горной гряды  Аннапурна. Это при том, что дождевые  тучи, работают,  словно по часам, и Аннапурна не балует путешественников своими величественными  видами.  пару часов хорошей погоды можно застать только ранним утром. Тишину гор прерывает шум маленьких кукурузников, летящих из Джомсона.  (Пару лет назад мне довелось ходить в трекк в долине Джомсона, после чего пришлось признаться себе в том, что  непальские летчики, осуществляющие посадки  самолетов  на мизерных ровных участках гор  - лучшие в мире). Но уже после ланча – начинается  затяжной субтропический дождь.

Непальские крестьяне радуются, дождь – к хорошему рисовому урожаю. В редкие моменты, когда выглядывает солнце, они сушат и молотят кукурузу, сидя на каменном фундаменте гест-хаусов, здесь же принимают на постой и обед туристов-гостей. 

  
Они искренне открыты и приветливы своим гостям.

И  рады туристам не меньше, чем дождю. Живое соприкосновение с туристами помогает непальцам заработать лишнюю копеечку.     Многие из тех, кто встретился нам на пути, мечтают покинуть это место – место  великой легенд и  великих гор, и  родины Будды Шакьмунти. 

Непальская экономика – одна из самых бедных в мире, недавний политических переворот и  переход от политического режима монархии к  режиму демократии не улучшил  жизни непальцев. Не удивительно, что мир комфорта и благополучия, который   воплощают  в себе проходящие горными тропами  туристы, вызывает их притяжение...

   
Мокнущие под дождем вывески  на гималайском треке  Hilly- Ghorepany- Tadapany- Ghranduk –Pothana  с одной стороны предлагают  – пони, с другой – пиво  торговой маркой Эверест.  Но мы предпочитаем просто идти. Под дождем.  Я размышляю над тем, способны ли люди  быть по-настощему счастливым при таком раскладе?

В горном треке  нас  сопровождаем замечательная парочка -  гид Кумар и портер Джексон. Последний   -  умнейший паренек  двадцати лет отроду, ходит  в футболке с вождем Че-Геварой. По обратному возвращению  из Австралии, где он наглотался каких-то наркотиков,  в Непал, он устроился потртером в турагентсве своего дяди и  теперь проходит вместе с нами  в горах  курс реабилитации. Джексон  взял в трек две книги  – "Историю Китая" и "Библия", и поскольку «История Китая» на английском взята в оборот для прочтения Сашей, то мне достаются многочисленные вопросы Джексона относительно христианства.

- Является ли спасение души – основным вопросом христианской религии, и, если это так, то каким образом, по  моему мнению, можно спасти свою душу.

- Найти спасителя. – Отвечаю я Джексону. Этот паренек   наталкивает меня на мысль о том, что ключ к формуле житейского непальского счастья можно поискать  в буддизме. Квинтэссенцией буддизма  является – достижение Нирваны.

Быть в Нирване,  значит избегнуть страданий, на которые полна человеческая жизнь в нищей стране, пройти по ней с улыбкой Шакьямунти и с благодарностью к каждому, кто встретился тебе на пути.

 Раньше я полагала, что нам,  европейцам,  мучительно не хватает проживания этой формулы счастья и  что  знаком отличия этих мест является то, что   эта  земля рождает так много Будд. Но при этом, проеха вдважды маленький Непал,  так и не ответила на вопрос, существует ли непальское счастья, не увидела воочию. А может это из-за того, что все пути размыл дождь…

 

За гималайскими горами лежит маленькое неприметное местечко Люмбини, известное тем, что здесь был обнаружен камень, на котором был произведен на свет матерью Будда Шакбьямунти. Камень удалось увидеть в большим трудом - проход к нему перекрыл медитирующий монах, зато была хорошо видна стелла, подтверждающая, что за право называться местом рождения Шакьямунти, местная деревня была освобождена королевским указом от налогов, в восемь раз и лишний раз свидетельствующая про том, что в человеческом мире святость сокращает издержки.
В это пору года время в Любмини не просто жарко, а очень жарко. Температура достигает 45 градусов, без кондиционеров тело нагревается в считанные минуты и начинает выделять такое количество воды, что одежду можно стирать, не снимая. Непальские крестьяне в этих условиях продолжают собирать и вновь высаживать рис. Только жаркая погода не дает ему прорасти, и они по вечерам поют от усталости, подзадоривая себя песнями, чтобы завтра хватило на кусок хлеба. Рядом с полями – огромный парк 19 га, где правительство Непала выделило всем буддистским странам возможность использовать священную землю под строительства монастырей – в новом сезоне Люмбине готовится быть туристической меккой. 
Забавно, что наибольшую степень готовности на текущий момент проявила… Германия - она первой выстроила на родине Будды великолепные храмы в честь Шакьмунти и его мамы, обогнав Китай, Камбоджу, Вьетнам и Мьянму. 
И здесь я не нахожу ответа на вопрос, можно ли быть счастливым, живя в нечеловеческой жаре, на родине святого.

Заканчиваем путешествие по Непалу в Манахамана, священном месте на вершине горы у стен древнейшего индийского храма.  Чтобы сделать священный храм доступным, до Манахамана сейчас проведена подвесная дорога, на кабинках стоит швейцарское клеймо качества. Нужно ли говорить, что  подвесная дорога до Манахамана, также как и пространство перед храмом  переполнены людьми,  ожидающими прихода счастья.  счастья. Они несут  индийской богине жертвенных  голубей и просят исполнения заветных желаний -  рождения ребенка или встречу с близким человеком.

- Что ты хочешь, мальчика, девочку? Бой-френда? - Спрашивает меня наш гид Кумар по дороге на вершину.

-У меня есть все, что хочу...  Даже не знаю, что просить.

-Не знаешь?- Удивляется он.
- А ты? - Это вопрос  к Саше. - Мальчика, девочку, жену получше...? 

Мне остается дипломатически отвернуться в сторону гималайских видов.
По дороге с вершины задаю вопрос Кумару, который мечтает со временем приобрести свое туристическое агентство в Непале. - Ты хорошо забираешься в политике, - делаю я комплимент Кумару. - Почему не хочешь туда пойти?

- О, нет. Лучше  пойду с вами в новый трек. Когда вы вернетесь в Непал?  Осенью? Можем отправиться к Эвересту, можем совершить кору  вокруг гряды Аннапурны, а можем через долину Джомсон в закрытое королевство Мустанг.

-Нужно подумать..

-Алекс сказал, что вернется....
-Значит, вернуть и я... У нас есть дети, которым тоже хочется показать Гималаи...

И мне совсем не стыдно признаться в том, что,  побывав в Непале дважды,  я так и не разгадала формулу непальского счастья. Она ускользала  от меня всякий раз, как только я к ней приближалась.  Наверное, таким образом непальское счастье  сохраняет себя чистым от западных категорий поиска свободы и рекламных призывов  приехать и соприкоснуться с экзотикой в блогах...

Поход взрослых и детей по земле меж трех морей

"Вы в Израиле - расслабьтесь". - Сказал мне гид Юлик, наш бывший  соотечественник из Днепропетровска.

Взятие крепости Массада

"Хорошенькое дело. – В такт ему ответила я.- Мой сын ушел на экскурсию и пропал. В послании от вашей компании указано точное время –девять часов утра».

 «Уверяю, наша фирма пишет такие послания по-многу раз на день. Предлагаю вам присоединиться к экскурсии в 10 часов. - И мягко завершил. -  Прошу вас, ваши товарищи сильно переживают...»

Моих "сильно переживающих" товарищей в неизменном составе - Миша и Саша  (в этот раз компанию дополнили их дети - Лена и Алиса) я застала в соседнем отеле в расслабенном состоянии тела и духа. Они вкусили Израиль на полсуток раньше и уверяли меня, что нет ничего лучше, чем присоединиться к их честной компании во главе с Юликом и отправиться 10-ти часовым  автобусом в Яффу. Я доверилась им и не пожалела. История с таинственным исчезновением сына из номера гостиницы благополучно завершилась. Арсений нашелся к обеду, он остался доволен посещением бриллиантового завода, куда повез его нережимный туристический автобус. И мы все вместе направились на пляж ощущать животворную силу земли меж трех морей.

Начали с моря Средиземного. Соблазнительная линия песочного пляжа, разбросанные по ней расслабленные тела счастливых мамашек с детьми, молодежь, отчаянно режущаяся в сквош, или – как вариант, пьющая шампанское, сидя на стульчиках прямо у водыю Мятный чай и хумус с питтами в ресторанчиках под открытым небом на берегу Тель-Авиве - после всякой нашей вылазки мы сюда возвращались.

После Средиземного было озеро Кенерет или море Галилейское.

Нужно признаться, мы с Сашей посещали святую землю во второй раз.  Наш первый визит был также связан с морем Галилейским. Помню, мы шли пешком с рюкзаками по раскаленной от палящих солнечных лучей дороге, огибающей Кенерет, и у меня едва не случился солнечный удар - Саше пришлось оттаскивать меня в тень пальм и поить водой. После чего решили остановиться на ночевке в безлюдном кемпинге, где нас приютил наемный рабочий молдаванин Коста, мы предпочили ночевать под открытым небом в спальниках прямо на камнях священного озера, и комары искусали нас по-зверски, не пожалели даже кончик моего носа. Спутя несколько лет, в наш нынешний второй визит на святую землю, произошло чудесное совпадение.

                                                 
                                       Яффа.  Руки. Четыре тысячи лет менял

После запланированной поездки в место Нагорной проповеди общественность в автобусе высказалась за обед. "Могу предложить свежую рыбу святого Петра выловленную в Кенерете. –Предложил наш экскурсовод, тоже наш бывший соотечественник,  только киевляни. – Это неподалеку от церкви всех хлебов".
 Место, где нас в обед попотчевали рыбой святого Петра – теперь многолюдный лагерь, оказалось тем самым, где мы провели памятную ночевку много лет назад. Саша не поленился, у старичка на стойке бара поинтересовался про судьбу Косты. Старичок оживился: «Уехал ваш Коста, домой».

Яффа. Древо без корней. Символ диаспоры

После этого в месте крещения Иисуса мы окунулись в воды Иордана. Здесь я  призналась себе, что существуют места н земле, куда можно возвращаться. Один раз самому, другой – чтобы показать его тем,  кто тебе близок.

Прошедшие водное крещение паломники валялись на траве

 (там я их и застала с фотоапаратом Canon).

 До Красного моря мы так и не добрались – остановились к нему на полпути, на Мертвом - брать крепость Массада. Эта легендарная крепость,возвышающаяся в пустыне – тем, что некогда было морем,понравилась странным образом детям больше всего. Гораздо больше, чем все фокусы с грязью,который они демонстрировали друг перед другом.

Мертвое море. Грязь.     

Перед отъездом в Украину подростковый кортеж единодушно признался , что в Израиле им понравилось абсолютно все ( а это, по моим наблюдениям, показатель  исключительный – кто имеет детей-подростков, тот, наверное, со мной согласится)...

Каждого  из участников похода по святой земле я попросила оставить  мне фото на память.

 Вот что из этого получилось.

Арсений. Кресты.

Ленчик Бланк. Статуя

Саша. Кривлянье.

Миша Минаков. Пузыри Святого Петра.

А самые яркие  фотоснимки в блоге принадлежит зоркому глазу прекрасной Алисы - дочери Михаила Анатольевича, которая предпочла не фотографироваться. Ей за снимки огромное мерси:-)

Как Истамбул плакал

8 марта мы  выбрались в город  легенды про украинскую невольницу Роксалану, которая сделалась госпожей.

Никогда раньше не видела, чтобы Истамбул плакал. Все предыдущие поездки сюда были щедро одарены солнцем. Но солнца не было  в холодной воде Босфора в тот день, шел только снег и дождь.

"Безмолвие снега",- сказал бы Памук.                                                           

Но нет - Стамбул  был говорлив и многолюден.
Деревянные тела турецких лачуг, получив новую европейскую одежку, прекрасно вписались в новые условия быстротечного мира. Турецкие зазывалы безумолку работали  у дверей кофеен, цены в которых сравнялись с ресторанами Великой Европы, куда Стамбул нынче так стремится.

\



«В нем усиливался страх того, что несчастье и безнадежность находятся где-то рядом, это было то ощущение, которое появлялось именно тогда, в детстве и в молодости, когда он был невероятно счастлив». – Сказал бы Памук.


Так, нет же, рыжие стамбульские кошки и фрески святой Софии не позволяли думать о счастье или несчастье, они безучасно взирали на весь суетливый туристический мир и воплощали в себе мир, где есть абсолютно все – и солнце тоже. А еще был кобальтовый изник знаменитих мечетей и мосты над Босфором, украшенные удочками рыбаков.

Вечер украсил бемятежно танцующий дервиш.
Танцующий дервиш в белом плаще трижды целовал в ночи свою черную накидку, он так и не решился соединиться с истиной перед лицом курящей кальян публики – ему бы я простила даже слезы, но дервиши не плачут, они рождены для безмятежности и любви к Богу.

«Человека в жизни ничего не делает счастливым кроме любви… ни романы которые он пишет ни города которые он видит… я очень одинок в жизни… и если я скажу что хочу жить до конца своей жизни здесь в этом городе рядом с вами что вы мне скажете?» - Сказал бы Памук.


Не могу соглситься и с этим, потому как даже знаменитый миф о жизни Сулеймана Великого с госпожой Роскосланой не является тому подвтерждением.

О чем тогда 8 марта плакал Стамбул - мне трудно представить… Легче оставить его со своей тайной, списать на то, что большому городу виднее.

К тому же нашей теплой маленькой компании Стамбул нравился таким, какой он есть, и нам совсем не хотелось бы оказаться в тот день ни в каком другом месте…

И еще спасибо маленькой Лене  Бланк - за чудесные фото, сделанные в весеннем  Стамбуле)